Лев Лурье. «Без Москвы»

Без МосквыГодная книжка о Петербурге, написанная человеком, который любит свой город. «Без Москвы» охватывает историю Петербурга — Петрограда — Ленинграда за последние сто лет: с того момента, как Питер перестал быть столицей.

Предваряет хронику событий последнего века преамбула, в которой Лурье показывает, какое место занимает Петербург по отношению к Москве: «Петербург в России — примерно то же, что Англия в англосаксонском мире — место бедное, стильное, нездоровое, с традициями, иногда бессмысленными».

В таком случае можно провести параллель между Америкой и Москвой. А Санкт-Петербург остается не у дел: много библиотек, музеев и университетов, но нет работы для интеллигенции: ни Думы, ни издательств, ни журналов.

Рюмочные и корюшка

По каким-то личным соображениям Лурье в качестве символов города выбрал два объекта: рюмочные и корюшку. И если с выбором победителя в конкурсе «рыба города» я полностью соглашусь, то рюмочные как символ Петербурга признать мне довольно сложно. Впрочем, автор говорит, что рюмочные вымирают естественным образом вместе со своими основными посетителями: молодежь их не посещает.

Далее приводятся «10 фактов о городе», совершенно искусственный список. Три раза переименовывали, построили на севере, его все время заливает. Питеру всего 300 лет, город-подросток. В нем убили многих правителей (удивительная ситуация для столицы, не правда ли?).

Вот тут Лебедев интересно рассказывает про зону комфорта. Между делом приводится в пример Санкт-Петербург, который после «величайшей трагедии 20 века» отмыли и оказалось, что советская власть не сильно испортила город город. Причина раскрывается у Лурье. Просто не было денег и не хватало денег даже для сноса церквей. Не было бы счастья, да несчастье помогло.

В этом разделе мне были интересны конкретные цифры. Все обожают говорить общими фразами, окружая себя ореолом загадочности и демонстрируя свою псевдоинтеллектуальность. Привести конкретные факты и сделать из них верные выводы могут немногие. После страшного голода 1918-1920 годов население уменьшилось с 2,5 млн человек до 600 тыс. Во время блокады до той же цифры опустилось исходное население в 3,4 млн. Город-феникс, гордое звание.

Революция 1917 года

В 1912 году набирающая силы и ресурсы Россия жила лучше, чем когда либо раньше. Ударными темпами рос ВВП. Большевиков хвалят за повышение уровня образования. Всего в России из 14 млн детей школьного возраста училось 8 млн. При тогдашних темпах развития образования к середине 1920-х годов четыре года школы должны были стать обязательными.

1912 год был последним годом стабильности. Недовольство возникает не тогда, когда угрожают настоящие голод, смута, война. Наоборот, протест – некий дополнительный бонус. Возникает ощущение, что твой успех упирается в потолок, обстоятельства мешают, надо что-то делать. Сытый человек больше голодного озабочен и планированием жизни, и чувством собственного достоинства. Начинаются массовые стачки на столичных заводах. В 1911-м политических стачек в стране правительство насчитало 24, а в 1912-м – уже 1300.

В 1916 году народ устал от войны. Общество ропщет и недовольно. Вовсю шумит Дума. Царь раздражен и с каждым днем все больше оказывается в изоляции. При этом проблемы – неудачи на фронте, Распутин, дискредитация высшей власти, министерская чехарда, дороговизна и растущий продовольственный кризис – почти не решаются.

С 1 марта 1917 года собирались ввести систему хлебных карточек, люди стремились запастись хлебом. Проблема с хлебом возникла, потому что городские власти считали, что никакого хлебного кризиса в городе нет. Временные перебои. В городе оказалось около полумиллиона неучтенных людей: беженцы – люди, которые из прифронтовых губерний переместились вглубь империи.

В феврали 1917 года все случилось за неделю. 22 февраля около двух часов дня Николай II покинул свою главную резиденцию в Петербурге – Александровский дворец Царского Села, чтобы отправиться на фронт в Могилев. Он считает, что там он нужнее. А решать проблемы городе он не хочет. Голод, холод, война, рабочие забастовали. Взбунтовавшиеся полки переходят на сторону рабочих.

Государыня привыкла, что в семье она старшая и что когда Николай II уезжает в Ставку, именно она является оком государевым в столице. Но в эти дни ее внимание было рассеяно: заболели дети. Сначала Алексей и Ольга, а потом Татьяна слегли с корью. Ей сообщают, что есть беспорядки, но полиция действует, к вечеру будет наведен порядок. Только 26 февраля, вечером, Александра Федоровна поняла: ее обманывают.

Изменить ничего нельзя, бунт неизбежен. Произошла Февральская революция.

Роль личности в истории

Далее каждая глава книжки описывает судьбу какого-то человека или группы лиц. Стиль очень напоминает заметки из блога oadam.livejournal.com, который всем советую к прочтению. В книжке все истории тоже разные, но, так они описывают жизнь в одном городе в одно время, они выстраиваются в одну линию.

Я не осмелюсь пересказывать содержание. Есть исторические факты. Смысл книжки в том, чтобы передать их так, чтобы было интересно читать. Автор с этой задачей справился. Я вкратце перечислю упомянутые персоны и что про них рассказывается.

Виктор Шкловский. После революции большевики давили эсеров. Талантливый филолог Шкловский сначала от них бегал, а в 1922 году спасся от ареста в Финляндии. Подводя итог, Лурье пишет:

Шкловский принадлежал к поколению Владимира Маяковского, поколению, которое появилось на свет в 1890-е годы, поколению, которое очень многое обещало и сделало, но жизнь которого перерезал 1929 год – сталинская революция. Кто-то выбрал эмиграцию, кто-то – внутреннюю эмиграцию, как Пастернак и Ахматова, кто-то погиб, как Мандельштам и Гумилев, кто-то покончил с собой, как Маяковский, но большинство, как Виктор Борисович, выбрало жизнь. Как говорил Шкловский, время всегда право. Лучше быть красным, чем мертвым.

Николай Гумилев. Что называется self-made man. Мягко говоря не симпатичный Гумилев испытывал неудачи одну за другой. Развлекался тем, что ездил в Африку и воевал на фронте. Но в 1917 году большевики порвали союзнические отношения с Англией и Францией и поэт оказался не у дел.

В 1918 году большевикам еще было не до литераторов. Они занимались установлением своей власти повсеместно – национализацией фабрик и заводов, закрытием оппозиционных газет, уничтожением политических противников. Но первыми в бой с тиранией вступили именно поэты. Убийцей наркома Моисея Урицкого оказался 22-летний поэт Леонид Каннегисер, которого Гумилев хорошо знал и поступком его был глубоко впечатлен.

В годы военного коммунизма литераторы гибнут от голода. Закрылись издательства, газеты, журналы. Максим Горький основал «Всемирную литературу», издательство с колоссальным планом – перевести на русский язык все важнейшие произведения мировой литературы. Главная цель – дать работу и паек умирающим от голода и тоски интеллигентам.

В 1919 году готовилось антибольшевистское восстание. Оно должно было поддержать наступающие на Петроград войска генерала Юденича. Восстание должно было произойти одновременно в Петрограде и в Кронштадте поздней весной 1921 года, после начала навигации, когда штурм островной крепости Кронштадт был бы весьма затруднен. Но бунтовать начали раньше и восстание большевики подавили.

Однако протестное подпольное движение продолжалось, начались массовые аресты. 3 августа 1921 года Гумилёв был арестован по подозрению в участии в заговоре Таганцева. Вскоре поэт был расстрелян.

Ленька Пантелеев. Сначала был Робин Гудом, ходил по домам и грабил. Некоторые жертвы не сразу понимали, что произошло. Потом более-менее случайно пролилась кровь и стал убивать. Преступника поймали и посадили в Кресты. Он сбежал. Его искали продолжительное время, застрелили «при задержании». Народ не верил, пришлось установить отрезанную голову в магазине на Невском проспекте.

Детективная история. И грустная.

Леонид Пантелеев – из класса победителей. Именно такие как он, молодые петроградские рабочие, должны были бы стать хозяевами жизни. Но как раз эти люди практически исчезли к концу 1930-х. Погибли в Гражданскую, стали уголовниками, как Ленька, убили Кирова, как его тезка Леонид Николаев, стали чекистами, как Николай Ежов, расстреливали себе подобных, и, в конце концов, сами встали к стенке.

Чубаровцы. Известное показательное дело.

10 вечера, уже темно, около входа в сад Сан-Галли стоят три пьяных хулигана. И вот на свое горе им попадается Любовь Белякова, девушка, приехавшая из провинции и мечтающая поступить на курсы медсестер. Они хватают эту девушку и тащат ее в сад Сан-Галли. Ограда сада была заделана досками и с улицы он не просматривался. И в центре города начинается групповое изнасилование.

Весь этот ужас продолжался несколько часов, что характерно – в саду было полно народа. Здесь выпивали, сидели парочки. Несчастная кричала, звала на помощь, никто не откликался. К трем часам ночи в изнасиловании приняли участие 22 человека и только после этого несчастную отпустили. Приставили к горлу нож и сказали, что если пикнет, то зарежут.

Вначале 26 обвиняемых признавались подсудными по статье «нарушение половой неприкосновенности», но по ходу суда произошел сенсационный поворот – дело переквалифицировали в преступление против порядка управления – политический бандитизм. А согласно Уголовному кодексу РСФСР бандитизм считался одним из наиболее тяжких преступлений и входил в число государственных правонарушений. Все 26 подсудимых были признаны виновными. Семь обвиняемых расстреляны, четверо отправились на 10 лет в Соловки.

Еще много фамилий

На примере нескольких жизней Лурье демонстрирует в какой степени искусство и образование зависели от власти, а порой от одного конкретного человека.

  • Борис Зон — деятель тюзовского движения, прекрасный педагог.
  • Исаак Бродский — художник с маленькой буквы (как бы профессия), писавший портреты советских вождей.
  • Ной Троцкий — главный архитектор сталинской империи.
  • Евгений Левинсон — человек, который придумал принцип выстраивания новых зданий на фоне уже существующих. По совместительству архитектор станции Автово.
  • Вера Панова — лауреат трех Сталинских премий, но известна как литературный учитель Довлатова.
  • Александр Александров — самый известный ректор СПБГУ. При нем перенесли мат-мех в Петергоф. Александр Данилович поверил, что вскоре туда проведут метро. Мы ждем уже 40 лет.

Линия Маннергейма

Само понятие «Линия Маннергейма» в России и в Финляндии имеет разные значения. Для финнов – это линия, на которой было остановлено наступление Красной армии, а не укрепления. Настоящей линией Маннергейма была вера финского народа в победу до последнего дня. А у красноармейцев после первых страшных поражений вообще не было желания куда-либо продвигаться. Ясных целей и задач командование не ставило, доверия к нему пропадало.

Линия Маннергейма – это последняя оборонительная линия в истории человечества, которая сыграла хоть какую-то роль. Вторая мировая война показала, что дело решают не доты и не дзоты, а танки, бомбардировочная авиация, штурмовики и механизация.

Линия Маннергейма – фантом. Для финнов это памятник их героического сопротивления Красной армии, которое привело к тому, что Финляндия осталась независимой. Для советских командиров – это оправдание перед Сталиным за такие огромные потери. Это линия нашей памяти о незаметной, но кровопролитной советско-финской войне.

Блокада Ленинграда

Блокадный посттравматический синдром требовал законченного мифа, люди нуждались в оправдании своих личных страданий и мучительной смерти близких. Такое большое число жертв – результат зверства нацистов, трагической неподготовленности Красной армии, преступной беспечности Кремля и Смольного. Но этот честный ответ сочли бы преступлением.

Начальству необходимо было объяснить населению: как допустили гибель ленинградцев, в основном детей и женщин, и не в тылу бесчеловечного врага, а на своей территории. Так возникла концепция «города-героя», где люди идут на смерть ради своей социалистической родины, коммунистической партии.

Главное преступление Сталина и Жданова – позднее начало эвакуации. Ледовая дорога до конца января работала не на вывоз людей, а на эвакуацию оборудования и военной продукции. По иронии судьбы больше всего повезло высылаемым из города немцам и финнам, уже в начале блокады почти 60 тысяч человек вывезли из города в Коми и Архангельскую область. Когда же началась массовая эвакуация, с 22 января по 15 апреля из Ленинграда удалось переправить 554 186 человек: больше 50 тысяч за неделю. Если бы эвакуация началась в конце ноября, спасли бы от голодной смерти еще полмиллиона горожан.

Еще тезисы и имена

  • Мальчики из СХШ — Илья Глазунов и Александр Арефьев — для автора массовое и элитное (андерграундное) искусство соотвественно.
  • Ахматова, считавшая что именно ее встреча с британским дипломатом в Фонтанном Доме привела мир к грани ядерного уничтожения. И хотя поэты, порою, склонны придавать провиденциальное значение происшедшему с ними, в данном случае Ахматова была права.
  • Зальцман — король танков — был директор по призванию. Он был директором на Кировском заводе, он был директором в Танкограде и он оставался директором на маленьком предприятии Московского района. 17 лет он здесь отработал, и до сих пор его помнят. У его мемориальной доски – это единственный памятник Зальцману – всегда живые цветы.
  • Разгром филфака как часть кампании против «безродных космополитов»: громить гуманитариев легче: их работы не имеют оборонного значения, зато имеют – идеологическое.

И очень хорошо сказано про любовь к блатняку:

Хотя полстраны с наслаждением напевали блатные песни, мальчишки учились говорить по «фене», и Ленинград захлебывался от грабежей и убийств, блатной мир имел к этому самое отдаленное отношение.

Настоящий блатной – это вор. Домушник, медвежатник, карманник. Но не убийца. Потому что профессионал и хорошо знает уголовный кодекс. За воровство – от 1 до 3-х. За убийство – вышка. А ему еще пожить хочется.

Хранители искусства

Позволю себе процитировать по одному абзацу из каждого очерка.

  • Почему абсолютно разрушенный Павловск превратился в лучший в мире музей ампира? Это триумф воли двух людей – Анны Ивановны Зеленовой и Анатолия Михайловича Кучумова. Несмотря на экономическую ситуацию, войну, они, не щадя здоровья, нервов, сделали Павловск. Здесь работали реставраторы, строители, им помогали жители города, но в целом Павловск – это памятник этим двум замечательным людям.
  • В истории нашего Отечества очень часто встречаются моменты, которые в мореходном деле называются «поворот все вдруг». Все, чему страна поклонялась, проклинается. Меняются экспозиции, перевешиваются портреты, разрушаются памятники. В такие моменты важно, чтобы нашелся человек, который сказал бы: «Не трогай, положи на место, сохрани». Именно таким человеком был Михаил Илларионович Артамонов – фельдмаршал Эрмитажа. Благодаря ему сохранилась коллекция этого великого музея, он старался всеми силами не превратить Ленинград в заурядный советский мегаполис.
  • Сотрудники Петропавловской крепости любили иронически называть себя «крепостными». Действительно, правление Людмилы Николаевны Беловой напоминало времена XVIII века, золотого века крепостничества. Белова была барыней, которая сама женила своих подданных, разрешала их конфликты, кого-то миловала, кого-то жестоко наказывала. Когда в 1987 году Белова была вынуждена оставить место, многие из ее бывших подданных вздохнули с облегчением. Они подумали, что наступают свободные времена. Но сейчас уже абсолютно ясно, что именно время правления Беловой было самым счастливым в истории Петропавловской крепости.
  • Хотя музей, которым руководила Белова, назывался Музеем истории Ленинграда, собственно исторической экспозиции в нем десятилетиями не было. Она появилась в Комендантском доме только 14 декабря 1975 года, в день, когда отмечали 150-летие Восстания декабристов. Первую экскурсию вел молодой научный сотрудник Александр Давыдович Марголис. Он знал, что несколько залов впереди еще не очищены от строительного мусора, и Людмила Николаевна Белова собственноручно моет там пол. Она не боялась абсолютно никакой работы.
  • Профессиональная карьера Тарасюка в 1950-е годы – парадокс. В Эрмитаже он – скромный МНС, младший научный сотрудник, это низшая каста в советской академической иерархии. В то же время Леонид Тарасюк – первый советский ученый, избранный в действительные члены Туринской Академии Марчиано, объединяющей крупнейших специалистов по изучению старинного оружия. Членом этого элитного клуба был потомок герцогов Лотарингских генерал де Голль.
  • Заниматься Древней Русью в 1930-е было немодно и политически опасно. Средневековые тексты на 90 процентов духовного содержания и те, кто к ним обращался, вольно или невольно противостояли антирелигиозной пропаганде. Малышева это не останавливало. Он оставил в Пушкинском Доме крупнейшее собрание древнерусских рукописей. При этом до конца жизни Владимир Малышев оставался таким, каким пришел на ленинградский филфак в далеком 1933 году – простоватым на вид мужичком из крохотного городка Наровчат, для которого почему-то Вещий Олег и протопоп Аввакум были не исторические персонажи, а живые собеседники.
  • У российских историков изучение Октябрьской революции всегда считалось делом гиблым и неблагодарным. В советские времена приходилось все время лгать. Из истории безжалостно вычеркивались имена героев Октября. После 1991 года вехи поменялись. Победила «белая» идея. Октябрьская революция больше не считается революцией. И только один российский историк с советского времени и вплоть до своей смерти никогда не лгал – это профессор Виталий Иванович Старцев.

Вот некоторые из достижений Старцева:

Одно из главных исторических достижений Виталия Старцева – восстановление событий 25 октября 1917 года. Именно благодаря ему мы теперь знаем, как происходил Октябрьский переворот, позже превращенный официальными историками в «штурм Зимнего дворца».

В ночь с 25 на 26 октября Зимний дворец представлял собой довольно хаотическое зрелище. В Гобеленовой галерее матросики бросали бомбочки для того, чтобы посмотреть, что же получится. Зимний был полон раненными, юнкерами, иностранными корреспондентами, ворами, просто шатающейся публикой. И вот через эту толкучку со стороны подъезда Цесаревича пробирались большевики во главе с Антоновым-Овсеенко. Собственно, это был не штурм. Это был проход через толпу. 40 минут ходьбы от подъезда Наследника Цесаревича до столовой Александра III. 40 минут, которые определили 70 лет дальнейшей истории.

В 1990-е годы многие историки, славившие всю жизнь Ленина и КПСС, стали вдруг неистовыми сторонниками монархизма и «белой» идеи. Старцев убеждений не менял. Он опубликовал несколько книг, в одной из которых встал на защиту Ленина. Вождя революции многие историки называют немецким шпионом. Профессор доказал обратное – документы о пресловутых немецких деньгах – это в основном фальшивки, изготовленные польским писателем Фердинандом Оссендовским.

Стадион Кирова

Начиная с античности, городские стадионы строились в форме «овальных ванн» с амфитеатром внутри и обращенными во внешние пространства высокими стенами, на которые опираются ряды сидений. А вот главная особенность стадиона имени Кирова заключалась в том, что трибуны и спортивная арена были построены не с земли, как обычно, а вынуты из огромного искусственного холма, намытого на берегу залива.

Холм с овальной чашей посередине возвышался на 16 метров над уровнем моря и был обращен к парку и заливу озелененными склонами. Пешеходные дорожки образовывали три террасы с широкими лестницами и наклонными дорогами-пандусами. Внутри чаши-холма – трибуны, 55 рядов скамей из кедровой доски. На спортивной арене – футбольное поле, беговая дорожка, площадки для соревнований по легкой атлетике.

Отдельная главка посвящена событиям на стадионе Кирова в 14 мая 1957 года после разгромного поражения местного «Зенита» от московского «Торпедо» со счётом 1:5. Стадион был заполнен под завязку. Матч начался в 19.30, заводы (а среди болельщиков преобладали именно рабочие) заканчивали работу в 16–17. По пути с работы многие болельщики «сообразили на троих» и взяли спиртное с собой на стадион. В то время это не приветствовалось, но и не пресекалось. К тому же посетители стадиона могли выпить по рюмке-другой и в здешних буфетах.

Матч подходил к концу. Результат его был ясен, возмущенный стадион освистывал своих игроков и выкрикивал оскорбления в адрес тренера Алова и вратаря Фарыкина. Неожиданно из-за спины милицейского кордона на поле выбежал пьяный водитель завода «Знамя Труда» Василий Каюков, стал материть вратаря «Зенита» и пытался выгнать его с поля. Снял пиджак, положил его на скамеечку, и сам встал в ворота. Стадион встретил балагура ревом восторга.

Каюкова скрутили два милиционера. Когда вели по беговой дорожке в пикет, он начал вырываться, с одного из постовых сбил фуражку. Ему заломили руки, схватили за волосы. Ударили лицом о бетонный поребрик. Каюков был в крови. Орал «Помогите!» На возгласы: «Эй, что с человеком делаете!», послышалось: «Сейчас и тебя туда же отведем!» Болельщики начали бросать в милиционеров и солдат пустые бутылки и камни, бросились на поле. Одна из первых брошенных бутылок пробила голову молодому солдату. Началась схватка, закончившаяся полной победой взбунтовавшейся толпы.

Хронологию побед и неудач футбольной команды города я позволю себе опустить. Лурье достаточно подробно описывает достижения тренеров «Зенита», которые перевели его из аутсайдеров в чемпионы. В очередной раз демонстрируется заслуга отдельно взятой личности.

О политике

Гораздо интереснее мне было прочитать о петербургских политиках и оппозиции.

Поколение Путина. Люди, родившиеся в 1945-1953 годах. Это первая генерация, не знавшая ни большой войны, ни настоящих репрессий. В России принадлежность к поколению во многом определяет жизненный путь. Например, шестидесятники — поколение, вышедшее из холода. В 1953 году умер Сталин и заработали социальные лифты. Им было по 30 лет, когда они возглавили строительные тресты, напечатали первые книги, сняли первые фильмы.

Семидесятники, к которым принадлежит Путин, выросли в коммунальных квартирах на картошке и макаронах с сосисками. Учились они в переполненных школах, а лето проводили в пионерском лагере или в деревне. Их родители — фронтовики — не говорили о политике и не критиковали власть. Это отношение было усвоено детьми.

1968 год — вторжение в Чехословакию и начало застоя. Все места заняты родителями и старшими братьями-шестидесятниками. Единственный шанс пробиться — спортивная карьера или школа КГБ. Если у людей нет общей идеи, то главным становится личное преуспевание. Главное достижение этой генерации — полная приватизация частной жизни в начале восьмидесятых. Они отделили частное от общественного.

В 1987 году грянула перестройка. И вновь после эпохи застоя заработали социальные лифты. Но в 40 лет сложно извлечь выгоду из кризиса. Девяностые прошли немногие. Нынешние власть предержащие не рвались в законодательную власть. Они оказались в нужное время в нужном месте: в исполнительной власти рядом с Анатолием Собчаком или в связанном с властью бизнесе. Они строили кооператив «Озеро», налаживали дела, находили партнеров заграницей.

Мечты рождаются в юности. И всего, чего тогда не хватало, хочется добиваться всю жизнь. Русские эмигранты в Брайтоне искусно реставрировали советскую жизнь, но такую, о которой они мечтали для себя в СССР. С частными ресторанами, кожаными пальто, бриллиантами, Вилли Токаревым и машиной во дворе. Путинская генерация построила для себя страну счастья на родине.

Семидесятники хотели красиво одеваться, ездить за границу, быть стильными и слегка циничными, как герои Юлиана Семенова. Отсюда искреннее непонимание любой идеологии. Мир делится не на «белых» и «красных», не на либералов или сторонников твердой руки.

Поколение Путина воспроизводит застой, но такой, в котором им хотелось бы жить с юности. Читай что угодно, путешествуй за границу, воруй, но не зарывайся, делись, обогащайся, соблюдай правила. Не любишь власть — пожалуйста. Просто не лезь в политику.

Они привозят на дни рождения английских музыкантов своей юности, их развлечениями ведает Владимир Киселев из «Землян», они наигрывают на рояле мелодию из фильма «Щит и меч», живут в Сочи. У них и «гайка», и «лайка», и «сейко», и яхта, и снегоход, и загородные дворцы. Они выиграли войну с Грузией. Их жизнь удалась. Они создали «застой» под себя.

Матвиенко. Лурье претенциозную Матвиенко, навязанную городу в 2003 году вместо тихого Яковлева, не любит. Валентина Ивановна попала на место за свою инициативность, которую проявляет и сегодня. Матвиенко привела в город деньги, которые были потрачены не на развитие инфраструктуры, а на всякие прибамбасы (шутка ли, за 8 лет всего 4 станции метро).

Полтавченко. Богатые родители, а в остальном — стандартный путь «питерского чекиста». Никаких ярких черт, чудачеств и компромата. Единственная странность — редкая для высокопоставленного чиновника религиозность, кажется, искренность. В нем ничего не раздражает, он не выделяется на фоне нашего северного пейзажа.

Экономный Георгий Полтавченко с ходу зарубил три из пяти самых затратных проекта Валентины Ивановны – Орловский туннель, мосты через Большую Неву и Малую Неву. Перестал строить новый Морской вокзал. Оставил футбольный стадион и Западный скоростной диаметр. Произошла невиданная кадровая чистка.

Скромный нравится жителям Питера. Но есть и поводы для недовольства.

  • Настоящее экспертное сообщество им не сформировано, советоваться не с кем. Пока меняются посты в областях, относительно периферийных, – культура, СМИ.
  • Годичный мораторий на выделение новых участков привел к открытому недовольству мощного строительного лобби. Генерального плана застройки Петербурга как не было, так и нет.
  • Автомобильный кластер, возникший при Матвиенко, не оправдывает надежд. Предполагалось, что большую часть комплектующих будут производить местные компании. Но до сих пор фактически ведется отверточная сборка.
  • Gереезд в Петербург штаб-квартир общенациональных компаний должен был давать значительную подпитку бюджету. Но, согласно новому закону, нефтяники и газовики должны теперь платить налоги по месту своей основной деятельности.

Новые люди. Если кратко, то в Москве — Быков, Собчак, Навальный, Парфенов, Акунин, а у нас никого. Достижением считаются организации — «Наблюдатели Петербурга», «Красивый Петербург», «Живой город».

Лурье не упустил возможность попиарить свою классическую 610 гимназию. Я не ожидал, что найду для себя по этой теме что-то новое. Но что называется интересный факт. Значит, там перечисляются профессии некоторых выпускников:

Главный редактор «Афиши – Мир», успешный кинокритик, несколько известных журналистов глянца, человек пять защитили PhD, десяток – кандидатские диссертации. Рекламщики, программисты, пиарщики, маркшейдеры (дико выгодная специальность), юристы, бармены, телевизионщики... Есть даже знаменитый блогер, работающий на власть.

На сайте гимназии есть профили всех выпускников, в том числе страничка Фрица Моргена.

Опубликовано 01.01.2015